Что происходит на рынке труда в целом hh.ru

На протяжении всего 2021 года эксперты наблюдали жесточайший дисбаланс на рынке труда, который в 2022 году должен был только усилиться. Но с 24 февраля наметился спад активности работодателей. Начиная с этого момента, динамика вакансий значительно замедлилась, однако предложения о работе не исчезли.

С другой стороны, если вакансии демонстрируют явный тренд на снижение, то число открытых или обновлённых резюме на hh.ru плавно растёт. Помимо цифр, есть и свежие комментарии от компаний, которые тоже замечают приток соискателей на рынок. Правда, как показывает практика, большая часть кандидатов таким образом пытается просто мониторить ситуацию и не спешит менять текущую работу. Более того, тренд на увеличение числа соискателей полностью соответствуют обычному сезонному росту. То есть пока говорить о наплыве кандидатов на рынок не приходится.

Если сравнивать текущую динамику с той, что наблюдалась в другие кризисные годы (в 1998, 2008, 2014 и 2020-м), то аналитики пока не видят лавинообразного роста числа резюме. И это ключевое отличие от предыдущих кризисных лет.

…

Наиболее ощутимо изменилось соотношение резюме и предложений о работе с 14 февраля по 20 марта в сферах «Юристы», «Страхование», «Административный персонал» и «Начало карьеры, студенты». Представители этих профессиональных групп больше, чем другие, могли почувствовать на себе трудности с поиском работы в моменте. У работодателей, сфокусированных на подборе специалистов данных профилей, появилась возможность выбрать для себя максимально релевантных кандидатов.

По-разному сейчас выглядит и ситуация в регионах. Сильнее всего конкуренция за рабочие места выросла в Москве и Московской области (прирост +2,1 пункта: с 4,4 до 6,5 резюме на вакансию), Санкт-Петербурге и Ленобласти (+1,9 пункта: с 4,4 до 6,3 резюме на вакансию), а также в Северо-Кавказском федеральном округе (+1,7 пункта: с 5,4 до 7,1). В других федеральных округах уровень hh.индекса прибавил от 0,8 до 1,3 пункта.

Другими словами, по аналитике hh.ru уже заметны изменения по всем значимым профессиональным сферам во всех регионах, но драматичными их пока назвать нельзя.

Динамика вакансий

В регионах. Пока кризис сильнее всего ударил по столичным городам. За неделю с 14 по 20 марта в Москве и области количество активных вакансий снизилось на 10,5%, если сравнивать с неделей с 7 по 13 марта 2022 года. В Санкт-Петербурге и Ленинградской области активность работодателей упала на 9,7%. Можно предположить, что фокус постепенно сместится с запада на восток — ситуация в Уральском, Сибирском и Дальневосточном федеральных округах будет ощущаться менее напряжённо либо достаточно быстро налаживаться.

В профессиональных сферах. Многих сейчас интересует судьба ИТ-специалистов, производственного и рабочего персонала. Число вакансий в этих профессиональных сферах тоже сократилось, если сравнивать с цифрами за неделю с 7 по 13 марта 2022 года: в сфере «Информационные технологии» — на 10%, в «Производстве» и «Рабочем персонале» — на 7−8%.

Госслужба — это единственная профессиональная группа, в которой наблюдался значимый прирост вакансий, если сравнивать с показателями в феврале. Это обусловлено, с одной стороны, высокой потребностью госструктур и тех, кто с ними связан, в квалифицированных специалистах, которых сейчас очевидно можно быстрее и проще привлечь, а с другой — интересом самих соискателей к стабильной работе в нестабильное время. Однако за неделю c 14 по 20 марта в сравнении с неделей с 7 по 13 марта и в этой сфере число вакансий уменьшилось на 8%.

В меньшей степени турбулентность на рынке труда сейчас затронула представителей сферы безопасности, медицины и фармацевтики — в этих областях количество предложений о работе уменьшилось в среднем на 3%.

Куда острее ситуация с вакансиями в сферах «Страхование» (−17%), «Управление персоналом» (−16%), «Искусство, массмедиа» (−16%), «Маркетинг, реклама, PR» (−15%).

Иностранные компании. Отдельно стоит упомянуть и о реальном положении дел с рабочими местами в иностранных компаниях на российском рынке. Одним из главных информационных поводов последних недель стали заявления, перефразированные СМИ, о массовом уходе иностранных компаний с рынка России. На данный момент практически никто из иностранного бизнеса не покинул страну, пока речь идёт лишь о приостановке деятельности. Это связано и с влиянием головных офисов этих компаний, и с изменением логистических цепочек, многие не понимают, что делать с финансовыми потоками. Абсолютное большинство компаний пока взяли паузу, чтобы сориентироваться в сверхновой реальности.

Ситуация, обрисованная в СМИ, зачастую далека от реальности, как и масштабы бедствий на данном этапе для российского рынка труда. В иностранных компаниях в целом занято около 200 тыс. человек. Соответственно, количество людей, работающих в этом сегменте, не столь велико в рамках 70-миллионного рынка труда России (менее 1%). На данный момент утверждать, что сейчас на рынок выйдет огромное количество соискателей, преждевременно. Учитывая ситуацию, с которой мы вошли в 2022 год — имеется в виду гигантский разрыв между спросом и предложением, который было непонятно, как устранять, гипотеза такова: если иностранные компании начнут расставаться с сотрудниками, то эти кандидаты так или иначе будут инкорпорированы в текущий рынок труда для устранения дисбаланса. И про настоящую реакцию компаний сейчас объективно рано говорить.

Динамика резюме

В целом поведение соискателей вполне соответствует трендам, заданным в 2020 и 2021 годах. Наиболее показательным может быть сравнение с 2014–2015 годами, когда одномоментно высвободилось большое количество кандидатов, и это сразу отразилось в аналитике. Сейчас фокус работодателей всё-таки направлен на удержание людей, которых было так непросто находить и привлекать в последние годы.

По регионам. Как и в случае с вакансиями, заметнее всего изменения, произошедшие на рынке труда Москвы, Санкт-Петербурга и прилегающих к ним областей. За неделю количество резюме выросло на 0,9 и 0,3% соответственно, если взять за точку отсчета неделю 7–13 марта. В этих регионах обстановка может быть более турбулентной. Хотя в целом по России прирост оказался на уровне −0,1%. Более существенное снижение числа резюме зафиксировано в Северо-Западном федеральном округе без учёта Петербурга и Ленобласти (−1,5%).

В профессиональных сферах. Профессиональными сферами с более выраженным ростом резюме за неделю стали «Информационные технологии» (+3,1%), «Инсталляция и сервис» (+1,6%), «Маркетинг, реклама, PR» (+0,8%). Стоит повторить, что за увеличением активности кандидатов не было лавинообразного потока откликов, который логично было бы предположить в условиях разворачивающегося кризиса. Определённая динамика есть, но она понятна и объяснима.

Есть и те сферы, в которых соискатели более спокойно реагировали на сверхновую реальность. Например, «Консультирование», «Банки, инвестиции, лизинг», «Госслужба, НКО», «Добыча сырья» — здесь колебания составили 5–8% со знаком минус, то есть число резюме от кандидатов уменьшилось.

Будет ли сокращаться дефицит людей на рынке труда? Этот вопрос волнует большинство работодателей, и универсального ответа нет. Ситуация может развиваться по-разному, всё зависит от отрасли бизнеса и профессиональной принадлежности кандидатов. Например, в ИТ-секторе, скорее всего, стоит ожидать ещё большего усиления конкуренции за людей не только среди российских, но и международных компаний. До 24 февраля дефицит ИТ-специалистов в стране составлял 1–1,5 млн человек при занятости в этом сегменте 1,1 млн человек. Технически конкуренция может стать мягче, и тогда вместо 1 резюме на вакансию будет 2 кандидата, но вряд ли это поможет работодателям. До апреля ситуация значимым образом не поменяется, как не исчезнут и проблемы, связанные с демографией, — они по-прежнему будут давить на рынок труда.

Настроения работодателей

О том, что происходит с бизнесом, сегодня проще всего судить на основании статуса подбора в компаниях. Этот показатель всегда отражает реальную позицию руководства в отношении развития компании и людей.

По данным результатов мониторинга настроений работодателей, который hh.ru ведёт с начала марта, 41% работодателей оценивают текущий статус подбора позитивно, 48% — негативно, а каждый десятый придерживается нейтральной позиции. При этом в 38% компаний планы на подбор не меняются, а 3% даже в нынешних обстоятельствах планируют увеличение штата. Ещё 34% опрошенных отметили, что наём в их компаниях остановлен. Обсуждаются дальнейшие шаги по поиску и привлечению персонала в 11% организаций. Если говорить о будущем, то 12% представителей бизнеса сообщили, что намерены уменьшать объёмы подбора, порядка 2% признались — у них идут сокращения.

Как и когда будет реагировать рынок труда?

Подобные прогнозы уместно делать, только опираясь на текущую аналитику. При условии эскалации внешнего фона всё может кардинальным образом измениться. Сейчас всех — и работодателей, и соискателей — объединяет парадигма мышления: никто не понимает, что будет происходить дальше. Однако, отталкиваясь от точки «А» в середине марта, можем предположить, что картина будет выглядеть следующим образом.

Апрель — чёткий сигнал, что будет происходить на рынке труда дальше:

• Сокращение дисбаланса на рынке труда: первые соискатели, потерявшие работу и вышедшие на рынок, вероятно, почти мгновенно «растворятся» в спросе.

• Рост числа резюме и снижение количества вакансий по секторам, то есть «разбалансировка» в конкретных отраслях и профессиональных группах. В некоторых сферах ситуация может оказаться диаметрально противоположной той, что была в начале года.

• Миграция сотрудников из закрывающихся бизнесов, а также из приостановленных ввиду неопределённых перспектив.

С начала лета:

• Начало адаптации рынка труда под новые реалии: сокращение рабочих часов, «теневая» и «гаражная» экономика, рост востребованности подработки и прочее.

• Рост безработицы, который формально может остаться невысоким из-за гибких форм подстройки рынка труда в условиях низких пособий. Здесь важно учитывать специфику российского рынка труда: даже в самые тяжёлые времена в пиковые моменты безработица в стране не превышала 14%. Это в том числе обусловлено негласным обязательством между работниками и бизнесом — вместо сокращения людей компании используют урезание зарплат, рабочих часов, социальных пакетов.

• Снижение доходов у большей части населения и покупательной способности зарплат.

Экономический шок

Рынок труда — неотъемлемая часть экономики, его развитие всегда связано с тем, что происходит с бизнесом и людьми. Кто-то из экспертов сравнивает текущую ситуацию с началом 90-х, кто-то вспоминает 1917 год, делая акцент на теме национализации. При этом все сходятся во мнении, что с подобной ситуацией не сталкивалась ни одна развитая страна. Попытаемся представить, какие эффекты можно прогнозировать при условии отсутствия видимых потрясений.

Возможный негативный эффект:

• Жёсткий разрыв общемировых цепочек ценности, которые создают люди. Безусловно, Россия была плотно встроена в мировую экономику, и сейчас резко теряется всё то, что нарабатывалось десятилетиями. И речь идёт не только о производстве, но и о продажах, потреблении. Кто и каким образом будет это восполнять — открытый вопрос.

• «Децифровизация» экономики. Реальность такова, что Россия потребляет большое количество импортных продуктов и услуг, мгновенно и полноценно заменить их на отечественные не получится, особенно в высокотехнологичных отраслях. В сложившихся условиях возможна примитивизация экономики.

• Удар по сырьевым и смежным отраслям. По данным Росстата на январь — ноябрь 2021 года, экспорт в России на 60% превышает импорт. В условиях значительного снижения внешнего спроса ситуация для этого сектора экономики будет наиболее болезненной.

• Прямая взаимосвязь: при ограниченных потребностях внутреннего рынка нет необходимости в масштабном производстве, а значит, не будет нужного количества работы для компаний и людей.

Возможный позитивный эффект:

• Создание новых цепочек ценности.

• Ориентация на российских потребителей.

• Новые возможности с Востока: изменение региональной структуры занятости, усиление потоков миграции — ситуация, при которой Москва и Петербург не будут единственными центрами притяжения.

• Импортозамещение западных товаров и услуг, которое по некоторым направлениям уже началось. Велика вероятность того, что оно будет медленным и крайне сложным.

• Даже в рамках одних и тех же отраслей будут компании, которые смогут перестроиться и выиграть, и те, у кого не получится.

Что это означает для бизнеса?

Возможный негативный эффект:

• Серьёзная турбулентность, с которой справятся не все. В итоге рынок покинут неэффективные игроки бизнеса. Малый бизнес сейчас выглядит сегментом с наибольшими угрозами из-за невысокого запаса прочности. С другой стороны, есть альтернативный сценарий развития событий, когда представителям малого бизнеса удастся переориентироваться и встроиться в новые цепочки потребления — в гигантские бизнесы, которые сами по себе так быстро перестроиться не смогут.

• Новые бенефициары неизбежно столкнутся со сложностями от разрыва цепочек. Будут актуальны вопросы: как производить, кому продавать, как доставлять и будет ли спрос при низкой платежеспособности населения.

• Сильнее всего пострадает сфера услуг, поскольку люди в первую очередь начнут экономить на этой статье расходов. История в первую очередь коснётся крупных городов. По данным того же Росстата, в сфере услуг и обслуживания населения занято более 6,5 млн человек, не считая продавцов (5,3 млн) и водителей (6,8 млн).

Возможный позитивный эффект:

• Бизнес поймёт (если этого пока не произошло), что люди — главный ресурс. Именно им предстоит создать новую цепочку ценностей и выстроить новую реальность. Топ-менеджмент усвоил урок кризиса 2009 года, что вернуть грубо уволенных людей, когда всё наладится, крайне сложно. Бережное отношение к сотрудникам — это история тесной кооперации HR-департамента и бизнеса, которая прослеживалась на протяжении предыдущих двух лет и проявляется сейчас.

• Работа над эффективностью бизнес-процессов, в том числе и в HR в целом и в подборе в частности. Многие компании бросают это начинание, потому что создается обманчивое ощущение, что всё и так работает. Пора «перестать бросать», а плотно с этим работать.

• Потребуются эффективные менеджеры с подтверждёнными результатами работы и навыками антикризисного управления, чтобы преодолевать негативные сценарии.

• Появятся новые бенефициары на освободившихся нишах потребительских товаров с огромным потенциалом найма.

• Локальное производство может стать одним из таких новых ярких бенефициаров. В связи с этим через какое-то время должен вырасти спрос на инженерно-технический персонал и на рабочие/сервисные роли в производстве.

Как ситуация может отразиться на регионах?

Кто может пострадать сильнее всего:

• Самые крупные и технологичные регионы/города за счёт большой турбулентности в сфере услуг.

• Регионы с не диверсифицированной структурой экономики.

• Моногорода — и это дискуссионное утверждение, поскольку всё зависит от развития событий.

• Торговые (портовые) «окна», ориентированные на Запад: Калининград, Санкт-Петербург, Мурманск.

Возможный позитивный эффект:

• В условной сибирской деревне не будет заметно внешних изменений на рынке труда и больших потрясений, за исключением сокращения и удорожания линейки товаров.

• Перенос центров притяжения с запада России на восток, где в случае переориентации экономики будут формироваться новые финансовые, производственные и логистические узлы. Города за Уралом могут приобрести новый вектор развития.

Что будет происходить с зарплатами?

Негативный эффект заключается в том, что рост зарплат не будет успевать за ростом цен и темпами инфляции. Однако для компаний доля затрат на фонд оплаты труда будет постепенно сокращаться, хотя вряд ли это можно назвать позитивной тенденцией для рынка в целом.

Сверхновая реальность рынка труда: аналитика и прогнозы

Люди в бизнесе

Возможный негативный эффект:

• В большей степени пострадают люди, которые работают в компаниях, тесно вплетённых в мировую экономику, а также стоящие у руля цепочки создания ценности. В основном речь идёт о белых воротничках, занятых не столько в иностранном бизнесе, сколько ориентированных на европоцентричный рынок.

• Одни потеряют работу, а другие столкнутся с менее явными, но болезненными проблемами, связанными с занятостью — простои, неполное рабочее время, изменение системы оплаты труда и прочим. Соответственно, люди будут стараться разными любыми способами компенсировать нехватку денег, то есть искать любые возможности подработки. Как следствие: чем больше сотрудники будут уставать, тем вероятнее снижение эффективности и производительности труда.

Возможный позитивный эффект:

• Основная масса людей имеет невысокий доход, поэтому последствия экономического шока для них будут менее болезненными. Какую-то часть компенсации возьмёт на себя государство, уже заметны меры поддержки бизнеса.

• С начала 90-х люди прошли серьёзную рыночную школу, накопили профессиональные и личные связи, а также опыт преодоления тяжёлых экономических кризисов (1998, 2008, 2014, 2020 годы). Именно такие работники будут центром притяжения в компаниях. Возможны сдвиги в корпоративной культуре.

• Навыки людей в возрасте 45+ могут оказаться востребованными. В 90-е было примерно всё можно, но никто не знал как; сейчас примерно ничего нельзя, но многие понимают, как можно/нужно выживать.

Подбор персонала

Возможный негативный эффект:

• Высокая турбулентность в подборе в первой половине 2022 года, когда ситуация может меняться ежедневно.

• Воронка подбора на входе сильно расширится, что грозит ростом количества нерелевантных откликов от людей, потерявших работу совсем в других сферах.

Возможный позитивный эффект:

• Расширение воронки среди некоторых компаний может рассматриваться и позитивно: часть работодателей намерены воспользоваться ситуацией и забрать с рынка лучших.

• Инструменты автоматизации подбора и CRM по управлению подбором будут актуальны как никогда — рекрутеры смогут нанимать быстрее и продуктивнее.

• Способность управлять эффективностью через аналитику подбора будет неотъемлемой задачей HR — с помощью бесплатного сервиса hh.ru «Аналитика по этапам подбора» можно отследить, на каком из этапов показатели конверсии требуют изменений, и получить рекомендации, чтобы увеличить конверсию переходов соискателей на следующий этап.

Про людей в целом

Возможный негативный эффект:

• Люди ещё не отошли от постковидного синдрома, новый стресс чреват дополнительным снижением эффективности и производительности труда.

• Различия во мнениях в коллективе грозят обернуться конфликтами, и это тоже сказывается как на производительности, так и на атмосфере в команде/компании.

• Отток линейного персонала летом за город.

• Повышенный и токсичный информационный фон, с которым нужно работать, прежде всего, HR-специалистам. Проявлять заботу о сотрудниках можно по-разному. Чтобы сориентироваться в ситуации внутри компании и позаботиться о себе и коллегах, мониторить настроения, собирать просьбы и поддержать тех, кому трудно, рекомендуем использовать бесплатный шаблон опроса на платформе обратной связи kakdela.

Возможный позитивный эффект:

• Снижение текучести: сотрудники будут держаться за работу и, как и в случае с бизнесом, осознавшим ценность людей, поймут, что компания — это важно.

И наконец, ответ на главный вопрос, который волнует сегодня всех — начнётся ли глобальная безработица?

Для подобных прогнозов сегодня слишком много неопределённостей. Всё очень многослойно и многомерно. Если экономику ждёт коллапс, то безработица неизбежна. Но возможен и более положительный сценарий — я склоняюсь именно к нему. Думаю, уже летом мы сможем увидеть более ясную картину будущего рынка труда.

https://hh.ru/article/30099